Протест в женской колонии принял радикальные формы

Мне на почтовый адрес пришло письмо с просьбой о помощи. Изначально было сложно поверить, что речь в нем идет о событиях происходящих не в средневековье, а в наше время. Я задался целью выяснить что же происходит за стенами с колючей проволокой? И вот что мне открылось:

   5.06.2012 в ЧИК-74 произошло ЧП, о котором пенитенциарная система предпочитает умалчивать…

    11 осужденных женщин, а именно:  Колодочка А., Мочалова М.., Карпович Ю., Николаенко О. ,Терещук М.., Федорова А.. Вишталь Д., Слащева А, Моисеенко, Гордиевская М.. ,Жаловская А., перерезали себе вены на руках. Администрация колонии поспешила назвать это поверхностными порезами (нарушением режима, шуткой, массовым  сумасшествием и тд.), и водворить «виновниц» в карцера на неопределенный срок.

    Черноморская колония общего режима предназначена для женщин, которые отбывают срок наказания впервые. Судить их не будем: кто-то оступился и горько сожалеет, а кто-то совершил преступление сознательно. Также здесь находятся осужденные во время беременности девушки. Для деток же, которые рождаются в стенах этого учреждения, имеется специально оборудованный корпус – детский дом. Дети здесь находятся до 3-х лет и матери имеют законное право с ними видеться 2 раза в день.

Почему эти женщины пошли на столь радикальные меры? Ведь если бы им не успели оказать медицинскую помощь, они могли умереть от потери крови.

           Вопрос:  Девушки, какова причина вашего протеста?

           Ответ: Причин  несколько. Главная  – это неудовлетворительные условия и медицинское обслуживание в детском доме, и несоблюдение предусмотренных законом прав осужденных матерей. Их лишают прогулок с детьми за нарушения (Например: принесла своему ребенку конфету.) А в последние 4 месяца  под предлогом карантина всем матерям запретили видеться с детьми. Условия труда и оплата труда (вернее отсутствие оплаты как таковой). Также ужасные условия содержания.

           Вопрос: Неужели другого способа достучаться до общественности не существовало? 

           Ответ: Нет. Мы неоднократно обращались к начальнику колонии и в Департамент одесской области по исполнению наказаний, за это кроме взысканий  в качестве ответа не получали ничего.

            Вопрос: Расскажите о детском доме. Что именно кроме запрета матерям свиданий с детьми на 4 месяца послужило причиной вашего протеста?

           Ответ Кравченко Алины Андреевны 1988г.р.: Беременные женщины, поступившие в колонию, рожают в роддоме No.5 г. Одессы. Вывозят из учреждения в последний момент перед родами. Роды принимает врач, но отношение врачей к осужденным женщинам грубое.

После родов роженицу выносят на носилках в коридор.  Ребенка не приносят. А по истечению двух часов увозят обратно в учреждение ЧИК-74, через 2 дня выписывают со стационара колонии и выводят в жилую зону.

           Вопрос: Расскажите нам, как получилось так, что ваш ребенок умер, и как к вам относились работники санитарной части колонии во время беременности?

          Ответ  Воробьевой Людмилы  Андреевны 1976г.р.:  Я была осуждена на 2 года лишения свободы во время беременности и, будучи на 7-ом месяце, прибыла в учреждение ЧИК-74 в феврале 2011г.

4 апреля 2011 года я обратилась в сан. часть колонии ЧИК-74 с предродовыми схватками. Но сотрудники мед. сан. части не отреагировали на просьбы.  Отвечали, что мне еще рано рожать. Всю ночь боль в животе не прекращалась. Утром мне снова сделали укол обезболивающего.

6 апреля я перестала слышать шевеление ребенка, на что сотрудник мед. сан. части послушал и сказал, что сердцебиение у моего малыша  слабое. 7 апреля я еще раз обратилась в медицинскую часть с кровотечением и болями в животе.  После чего только вызвали скорую помощь. В больнице мне сделали УЗИ, и выяснилось, что ребенок мертв. Была бы я на свободе – мне бы оказали медицинскую помощь и такого бы не случилось. Горько, но  к сожалению, мой случай не единичный.

           Вопрос: Чем условия и питание будущей матери отличаются от условий содержания рядовой осужденной женщины?

         Ответ Кравченко Алины Андреевны 1988г.р.:  Быт будущих матерей  такой же, как у всех осужденных, а именно: общий барак, купание 1 раз в неделю, холодная вода, никакой добавки к питанию. Был случай, когда беременную женщину в течение месяца содержали в ПКТ, что как минимум противоречит законодательству.

           Вопрос: Какие условия в детском доме? Часто ли матерям запрещают видеть детей?

         Ответ Кравченко Алины Андреевны 1988г.р.: Дети мам не видят, т.к. дом ребенка 9 месяцев в году находится на карантине. Помещение, в котором живут дети, в отопительный сезон обогревается тепловентилятором, дети часто болеют из-за этого. Одни ножницы для обрезания ногтей на весь дом ребенка, это притом, что среди деток много ВИЧ-инфицированных.

    Обязанности нянь выполняют осужденные. Часто дети в синяках. Медицинская помощь ребенку оказывается без уведомления матери. Диагноз в случаи болезни ребенка матерям тоже не сообщают. Какие-то препараты дают, что бы дети спали и не беспокоили медперсонал, но какие именно не знаю. Членам частых комиссий по правам человека говорили об этом, но просьбы провести экспертизу остались без ответа, как и все остальные просьбы.

           Вопрос: Какие условия и как оплачивается труд в ЧИК-74?

       Ответ Колодочки Анны Сергеевны, одной из участниц акции протеста: В производственной зоне ЧИК-74 нормы выработки настолько высоки, что осужденные, работая с 6:00 утра до 22:00 вечера не успевают их выполнить. При этом средняя зарплата  составляет 10 — 20грн. в месяц. Это все что остается от минимального прожиточного минимума после вычета администрацией учреждения  «на подоходный налог, форму одежды, постельное белье, питание, коммунальные услуги», а  в частности свет, который дают с 12:30 до 13:30,с 16:00 до 8:00 (отбой в 21:00 и светом никто не пользуется). В летнее время электричество  с 12.30 до 13.30 и с 17.00 до 8.00 утра. И только когда приезжает комиссия с г. Киева свет включен целый день.

Также в производственной зоне функционируют цеха (бригады No.92,72,91), где не обеспечены соответствующие технике безопасности условия труда.  Именно: в этих цехах бетонные полы, окна и вентиляция отсутствуют. Эти швейные бригады выполняют не государственные, а частные заказы. К примеру: бригада No.92 шьет спортивные брюки и шорты «Адидас» для частного предпринимателя Гречко. Бригада No.71 шьет продукцию для частного предпринимателя Бобуха. Осужденные в этих цехах работают с утра до вечера. Одежда поступает на Одесские рынки.

            Вопрос:Какой  быт и условия содержания?

         Ответ осужденной Мочалова М: По режиму содержания банный день один раз в неделю (учитывая, что женщины работают с утра до вечера). Мыться не в банный день запрещено. Лично я имею два строгих выговора просто за то, что помылась не в банный день.

В каждом отделении в среднем по 100 человек. На ВИЧ-инфицированных и здоровых людей выделяются одни ножницы и 2-3 иголки.
Лимит вещей составляет:
-1 спортивный костюм;
-2 футболки;
-1 халат;
-2 полотенца;
-2 пары нижнего белья;
-1 пара закрытой обуви,1 пара открытой;

- в зимний период еще плюс колготки гамаши и два свитера. Свитера с горлышками, кофты с замками и пуговицами, также брюки на змейке
запрещены;

 Юбки и платья не разрешены. А как же быть тем осужденным кому
вероисповедание не позволяет носить брюки?

                  Вопрос: Оказывается ли женщинам в колонии медицинская помощь?  Как относятся врачи к осужденным женщинам?

                  Ответ осужденной Мочаловой Марины:

Не оказывается должная медицинская помощь даже ВИЧ-инфицированным и переболевшим туберкулезом  в период обострения. При высокой температуре им не дают больничный, заставляют работать в таком состоянии, манипулируя запретом на свидания с детьми и льготами.

Нанесение увечья, квалифицируется 121 статьей УК Украины как преступление, и Начальник медицинской части колонии Березницкая Алла Александровна не знать этого не может. Тем не  менее врач стоматолог лечить зубы отказывается, мотивируя отсутствием материалов. Если болит зуб – его могут только вырвать.

В феврале 2011 года по указанию начальника колонии Каракай О.И. проводилось служебное расследование по 9 жалобам осужденных. Медицинский работник колонии в одних и тех же одноразовых перчатках на гинекологическом кресле проводила осмотр этих девочек. Среди них были ВИЧ-инфицированные. По истечении недели про это ЧП  забыли и мед.  работницу не наказали, хотя такое поведение врача согласно ст. 133 УК Украины должно быть уголовно-наказуемым.

           Ответ осужденной Колодочки Анны Сергеевны: Вовремя  мед. помощь не оказывается даже при серьезных травмах. За примером далеко ходить не нужно:  В июне 2010г. я прибыла в ЧИК-74,а в августе я получила травму правой ноги (рваная рана). Эту рану (длинной 5см, достаточно глубокую) мне обработали перекисью и перевязали всего 1 раз, швы не накладывали. Доктор Коваленко Лилия Ивановна мне дала больничный на 3 дня, но на следующее утро фельдшер Коржова В.Е. мне больничный аннулировала. На тот период я работала зарисовщиком в закройном цеху – это стоячая работа.

           Вопрос: Почему, правозащитники и журналисты, навещающие колонию от осужденных часто слышат, что все у всех в колонии замечательно? 

       Ответ осужденной Карпович Ю.И.:Начальник опер. части Кирьязева И.А. оказывает моральное давление (угрозами  запрета свиданий с детьми, ДИЗО и лишения льгот) на одних осужденных женщин, при этом своим же сотрудникам (осужденным) она дает полную свободу действий: позволяет им  не придерживаться режима содержания, принимая от них дорогостоящие подарки и деньги, о чем начальник  Каракай О.Н. осведомлена.

 Тем людям, которые не бояться сказать правду правозащитникам, она фальсифицирует рапорта и делает из них злостных нарушителей.  Без веских на то основаниях содержит их в ДИЗО. Потому большинство осужденных просто бояться что-то сказать т.к. могут за это лишиться возможности выйти раньше из стен колонии.

  Те же кто за взятку или за заслуги договорился с Химчинской Н.В. и Кирьязевой  И.А. рассказывают правозащитникам только то, что им указала администрация.

            Вопрос: Как администрация колонии относится к родственникам осужденных?

           Ответ матери осужденной Колодочки Светланы Павловны: Отношение к родственникам у работников учреждения ужасное. Приехав в первый раз на свидание к дочери, от работника режимной части  Кирьязевой  И.А. я услышала, если моя дочь продолжит жаловаться правозащитникам на плохие условия и медицинскую помощь, то в лучшем случае не освободится условно-досрочно, а в худшем можно случайно у нее найти наркотик и добавить срок наказания.

Вот еще один пример: 14 апреля 2012г. приехала к дочери  на краткое свидание из г. Киев. В 6:00 уже была под дверями колонии.  Приблизительно в 12:00 всех родственников кроме меня вызвали на свидание. От дочери узнала, что о моем приезде Химчинская Н.В. ей сообщила около 10:00. Увиделись же мы только в 16:15 меня снова привели в комнату свидания и дали свидание до 16:45. В итоге ехала целую ночь с Киева в Одессу, ждала под колонией с 6:00 до 16:00 что бы получить свидание на 30 минут. Притом,  что в законе прописано, что моя дочь имеет право на 4-х часовое свидание.

От дочери узнаю, что на нее оказывают постоянное моральное и физическое давление: за два года, что она находится в ЧИК-74, из нее сделали злостного нарушителя (нарушения в основном за то, что покупалась лишний раз в неделю или покурила за метр от места для курения).

По оперативным соображениям мою дочь постоянно переводят из отряда в отряд (в марте 2012г. в течение 10 дней переводили трижды).

Говорить по телефону им разрешают 1 раз в 10 дней, больше 5 минут мы не разговаривали. Это притом, что Закон не запрещает и не ограничивает до такой степени звонки родственникам.

После случившегося 5.06.2012г. свою дочь я шесть месяцев не видела. Говорила с начальником оперативной части Кирьязевой И.А. и просила у нее дать возможность увидеться с Аней, в ответ услышала, что могу больше вообще не увидеть дочь, если она не прекратит жаловаться.  Что сначала моей дочери добавят  3 месяца к сроку, потом еще 3, после чего собрав нужные документы, добавят срок наказания по ст.391 или ст.392. Если же у администрации не будет основания добавить еще 3 месяца пока моя дочь находится в ПКТ, ее выпустят на один день в жилую зону. Далее осужденные, которые сотрудничают с оперативным отделом, напишут будто она агитирует осужденных колонии к тому чтобы те резали себе руки и явно противостояли администрации.

         Свиданий не давали, а передачи и посылки с предметами личной гигиены принимали, но дочери не передавали. Буквально за пару дней до того как моя дочь вскрыла себе вены на руках я передала передачу стоимостью около 2000 грн. 7.06.2012 моя дочь была помещена в ДИЗО на 10 суток, по истечению которых еще на 10, после чего на 3 месяца ПКТ. На  4-й день ПКТ  она была отправлена в Винницкую больницу, терапевтическое отделение. На свидании она мне сказала, что Химчинская Н.В. принесла акт об уничтожении всех привезенных мной продуктов. Как за 24 дня могут испортиться чай, кофе сухие  в упаковках крупы, имеющие срок годности более 3х месяцев?

Когда мою дочь привезли  с Винницкой больницы, ее отправили в ПКТ. Свидание, мне не разрешили, а вот передачу взяли, правда  не всю. От дочери на свидании узнаю, что половина, купленного мной пропала, а средства личной гигиены ей вернули только через  месяц.

 Также по сей день еще не нашли часть медикаментов, с которыми дочь прибыла в ЧИК-74 5.06.2010г., их мы с отцом  покупали со своей и без того ни на что не хватающей пенсии.

Очень возмущает то, что газета «Еженедельник 2000» No34 за 23-30 августа называет рваную рану на руке моей дочки царапиной, поверхностным надрезом. Количество же девушек, которые пытались покончить жизнь самоубийством в знак протеста против издевательства над осужденными женщинами и их детьми, со слов, подговоренных администрацией журналистов, трое (интервью с начальником колонии Каракай О.Н.). Пенитенциарная служба, куда обращались родственники других пострадавших от борьбы с системой женщин, не реагирует никак.

 5.06.2012г. моя дочь сильно порезала руку, она потеряла много крови. Швы, которые накладывал врач стоматолог, вскоре разошлись, их снимали в камере ДИЗО. Рана в итоге воспалилась, начала гнить, постоянно держалась температура. Перевязку за все время делали только  несколько раз.

3.08.2012 когда ее вернули в ЧИК-74 из Винницкой больницы – сразу же поместили в ПКТ без предварительного осмотра врача. Буквально через неделю состояние здоровья ухудшилось. С детства она болеет бронхиальной астмой, хроническим обструктивным бронхитом, легочной — сердечной недостаточностью 2 степени тяжести. Приступы астмы же со слов осужденных лечат как и все остальное – анальгином.

                Вопрос: Что Ваша дочь рассказывала Вам  об условиях пребывания в ЧИК-74?

                Ответ матери осужденной Федоровой Н. Федоровой Ольги: Мне уже 6 месяцев не дают свиданий.

          Я однажды спросила дочь, возможно ли в ее случае получить условно-досрочное освобождение. Она мне ответила, что даже если будет работать с 6.00 до 22.00, норму ей не выполнить. Есть осужденные, которые работают в 2 смены (выходят на работу в 6:00 и в 22:00 приходят в жилую зону), но у Насти очень слабое здоровье и она так не сможет. Чтобы уйти домой раньше нужно работать с утра до вечера, не оспаривать требования администрации, даже если они не совсем законны. К тому же, дочке  на тот момент уже сфальсифицировали несколько нарушений (помыла голову не в банный день, нарушила локализацию). Льготы получают только осужденные, которые сотрудничают с опер. частью.

 Раньше увидеть дочь даже не надеюсь. Мечтаю просто увидеть ее живой по окончанию этого кошмара.

              Вопрос: Говорила ли Вам Юлия о том, что происходит в стенах ЧИК-74?

              Ответ свекрови Карпович Ю.И.  Волковой Натальи Владимировны:

Она часто повторяла на свиданиях, что не выдерживает морального давления со стороны администрации.

3.09.2012 ее снова поместили  в ПКТ, до этого постоянно держали в карцере. По состоянию здоровья содержаться в таких условиях она не должна. ПКТ и ДИЗО – это карцер. Когда туда помещают осужденных их полностью раздевают до плавок и дают форменный халат. Спальные места пристегиваются в 4:00, а отстегиваются в 20:00. Средства личной гигиены выдаются два раза в день в 4:30 утра и 19:00 на 10 минут. В камерах большие щели в полах постоянно сквозняки, холодная вода даже зимой. Шампунь дают только раз в неделю в банный день. Свидания и передачи запрещены. Личные вещи не дают даже в зимнее время. Юля очень болеет: у нее отказывают ноги, сильная отечность.

Недавно мою невестку увезли в больницу, меня не поставили в известность куда и с каким диагнозом. Я в форме официального запроса  поинтересовалась у администрации ЧИК-74, куда именно ее направили. На что начальник колонии Каракай О.Н.  мне посоветовала обратиться в Днепропетровскую пенитенциарную службу, т.к. моя невестка числится за их управлением. На сегодня я нахожусь в неведении где она находится.

Вопрос: Назовите причину вашего протеста. Обращались ли вы к администрации с жалобами прежде чем пойти на такие радикальные меры? Назовите фамилии осужденных, которые не будут бояться рассказать журналистам что происходит в колонии на самом деле.

Ответ осужденных Карпович Ю. и Колодочки А.: До 5.06.2012г. мы неоднократно, в том числе в письменной форме, обращались к администрации колонии (в частности к начальнику колонии и начальнику режимной части колонии) с жалобами на:

1)    халатное отношение к здоровью и ужасные условия содержания детей и их матерей

2)     нарушение законных прав осужденных (а именно: Права на труд. Мы не трудоустроены на законных основаниях, рабочий стаж не зачисляется, значит при расчете пенсии эти годы не учитываются. Не смотря на это подоходный налог вычитывается из зарплаты. Зарплата составляет 10-20 гривен в месяц, вместо минимального прожиточного минимума. При этом осужденных заставляют ставить подпись в накладной напротив зарплаты в размере 980грн. Как объясняет администрация остальные деньги уходят на содержание себя в колонии (свет, вода, питание, вещевая каптерка, форма одежды, постельное белье)). Высокие нормы выработки, один выходной в неделю, превышение служебных полномочий  по отношению у осужденным и аморальное отношение к родителям осужденных женщин

3)    оперативной части  Кирьязевой И.А. Незаконные рапорта о взысканиях, которые лишают возможности получить УДО такие как «помыла голову лишний раз в неделю» в то же время как осужденные, работающие на опер. часть могут побить других осужденных женщин по указанию начальника оперативной части при этом они не будут за это наказаны.

4)    не оказывается медпомощь ВИЧ-инфицированным и больным туберкулезом.  Дети с ВИЧ находятся вместе со здоровыми детьми. Высокий травматизм среди детей. Также противоречащие закону и моральным нормам запреты матерям на прогулки с детьми.

5)    ограничение тел. разговоров (5 мин. раз в 10 дней). Приобретение
телефонных карточек только один раз в месяц и исключительно в магазине колонии.

        Все  обращения пенитенциарии колонии проигнорировали и достучаться до общественности, чтоб как-то облегчить участь детей и осужденных ЧИК-74 мы могли только радикальным способом.

       Потому 5.06.2012г 11 осужденных порезали себе руки в знак протеста.

       В тот же день с нами беседовали работники Одесской пенитенциарной службы (начальник  пенитенциарной службы Одиленко А.В., начальник оперативного отдела Бардашевский с другими сотрудниками Департамента), которые пообещали, что если в течение 10 дней с нашей стороны не будет огласки, то мы не будем наказаны, а наши требования  удовлетворят т.к. они законны.

       7.06.2012 в ЧИК-74 приехал генеральный прокурор и представители одесской прокуратуры, которые в тот же день поместили всех нас в дисциплинарный изолятор (ДИЗО) на 10 суток. Причину нам не сообщили и с рапортами ознакомиться не дали.  Далее без выхода в жилую зону нам дважды вручили постановление о продлении пребывания в ДИЗО. После чего поместили нас на ПКТ (карцер) на 3 месяца.

       Осужденным которые порезали руки и не были помещены в ПКТ администрация учреждения создала невыносимые условия жизни которые выражаются в предвзятом отношении, игнорировании обращений, фальсификации рапортов о нарушении режима содержания, табу на свидания с близкими и передачи.

        А за что? За то что мы хотели добиться должного отношения к детям и ВИЧ инфицированным, и элементарного соблюдения наших прав?
       Вопрос: Как предвзятое отношение администрации проявлялось лично к Вам?

         Ответ осужденной Терещук  М.В.: Я нахожусь в колонии с 2009г. Все время работала и добросовестно относилась к работе, но за три года поощрения не получила. После того, как 5.06.2012 я порезала себе живот в двух местах, начальник колонии дала указание выписать срочным образом поощрение за добросовестную работу и просила не придавать огласке случившееся.

Далее, в течение месяца без веской на то причины меня отправили в ДИЗО на 10 суток и дали проф. учет злостного нарушителя. Хотя за все время, что я находилась  в ЧИК характеризовалась положительно и до этого случая попыток к членовредительству у меня не было. Начальник оперативной части Кирьязева И.А. сказала, что этим поступком я  вырыла себе могилу в которую она меня  закопает. Теперь же администрация и осужденные которые работают на оперативную часть угрожают, унижают и провоцируют. На меня оказывается постоянное          моральное давление и в таком напряжении мне теперь приходится жить.
Вопрос: Сожалеете ли вы о своем поступке?

          Ответ осужденной Терещук М.В.: Нет не сожалею. Многое изменилось для осужденных в колонии:

- осужденным, которым было отказано в льготах, льготы пересмотрели и приняли  положительное решение. Люди ушли домой по УДО;

- матерей пустили в детский дом; — ВИЧ-инфицированным и больным туберкулезом начали оказывать медпомощь; — теперь разрешается высылать телефонные карточки в письмах и посылках;
— позволили купаться и расширили лимит вещей до
лишних спортивных штанов и двух маек;

     Это не много. Пусть ценой своего здоровья и свободы, но мы этого добились. Я ни о чем не жалею. И, уверенна, что никто из 11 девочек ни на минуту не пожалел об этом. Мы боролись за свои права и за здоровье наших детей. Может они вырастут и станут лучше нас.

    Фамилии осужденных, которые не побоятся правдиво ответить на вопросы журналистов: Терещук Марина Викторовна, Вишталь Дарья Леонидовна, Карпович Юлия Игоревна, Николаенко Оксана, Федорова Анастасия Вадимовна, Слощева Алена, Жаловская Анастасия, Моесеенко, Гордиевская Мария, Мочалова Марина Дмитровна, Колодочка Анна, Кравченко А., Чаполюк С.